"Родина-мать" еще собьет температуру у разных говорунов!" (портал V1.ru от 2 февраля 2011 г.)

Попадет ли в музей-панораму поднятый из-под воды танк Т-34? Станут ли такие подъемы массовыми? Упадет ли Родина-мать, и прекратит ли музей-панорама соревноваться по степени разрушения с исторической мельницей? На эти и другие вопросы V1.ru отвечал директор ФГУК «Историко-мемориальный музей-заповедник "Сталинградская битва" Алексей Васин.

– Алексей Викторович, на днях в результате совместной работы сотрудников музея-панорамы, поисковиков, военных и чиновников в Суровикинском районе был поднят танк Т-34. Вы уже запланировали для него место в музее?

– Несколько преждевременно говорить, что этот танк станет экспонатом. Правильнее сказать – мы хотим, чтобы так было. Действующее законодательство не позволяет музею быть полностью уверенным, что этот танк, действительно, станет нашим достоянием. По закону, вся найденная техника является собственностью министерства обороны. Мы уже вступили с ними в диалог. Также сейчас пытаемся выработать алгоритм работы с поисковиками и найденным оборудованием, техникой, вооружением по примеру Псковской области, где есть закон, что вся найденная техника остается на территории региона. Нам такой закон край как нужен. Уже десятки единиц техники, найденной на территории области, ее благополучно покинули и стали достоянием других музеев – частных и государственных, в том числе частных коллекций. У нас, в одной из самых воюющих областей, которая понесла огромный процент потерь, почему-то в музее-заповеднике в экспозиции есть только гаубица, которая реально принимала участие в Сталинградской битве, и "Катюша" на базе ЗиСа. Это можно назвать чем угодно, но только не музеем. Техника, которая экспонируется в музее-панораме, не имеет никакого отношения не только к Сталинградской битве, но и вообще к Великой Отечественной войне. Два имеющихся танка Т-34, хотя и находятся в рабочем состоянии, – послевоенной постройки и являются крайне слабой иллюстрацией того аромата истории, который должен здесь присутствовать.

Что касается именно поднятого танка, то он в ужасном состоянии. Скорее всего, после попадания детонировали боеприпасы, башни нет. Его нынешний вид может вызвать только серьезную озабоченность, это не украшение экспозиции. Но мы полны решимости его восстановить. У нас была встреча с представителями фронтовиков-танкистов во главе с Владимиром Андреевичем Алексеевым, где мы первоначально озвучили свои предложения по восстановлению этого танка. Есть у нас фронтовик Андрей Букин, который был военным техником, и через всю войну прошел именно на Т-34. Несмотря на возраст, он очень хорошо знает и помнит этот танк. Мы уже обсудили, как будем восстанавливать танк, где будем брать башню, кого привлечем из фронтовиков в качестве консультантов по восстановлению. Получится ли его поставить на ход, как хотели ребята из Волгоградского поискового центра, – покажет время. Но, во всяком случае, мы будем стараться придать ему тот вид, который должен иметь танк после восстановления.

– Вы говорите, что в экспозиции музея-панорамы отсутствует техника времен войны, но еще несколько лет назад музей мог похвастаться как минимум двумя немецкими артиллерийскими орудиями и шестиствольным минометом. Сейчас их почему-то на площадках больше нет. Не попал в экспозицию музей-панораму и ранее поднятый в Советском районе танк Т-70. Вам не кажется это странным?

– Для меня, конечно, это нонсенс. Отказаться от такого танка, когда у тебя экспозиция забита новоделом – это для руководителя равносильно должностному преступлению. Я, откровенно говоря, не знаю всей подоплеки и истинного положения вещей, но, на мой взгляд, мягко говоря, это очень большая оплошность. Понимая существующее состояние музея и его экспозиции, я считаю, надо хвататься за любую возможность. Наша решимость восстановить даже то, что извлекли из-под воды, демонстрирует желание не делать таких опрометчивых шагов. Тут не может быть двух мнений. Что касается немецких орудий, то слыша об этом, я сейчас испытываю самый настоящий шок. У нас крайне бедная экспозиция в плане вооружения противоборствующей стороны. Между прочим, уже совсем не за горами перспектива создания экспозиции под зданием универмага. А там должна быть абсолютно честная экспозиция. Там не "Виллисы" должны стоять, а немецкое вооружение, чтобы все видели – что это был за враг, чем он был вооружен, насколько силен и опасен. У нас колоссальная нужда во всем этом. Поэтому по поводу судьбы орудий я буду разбираться.

– При подъеме Т-34 озвучивалась информация о начале масштабных поисков на территории Волгоградской области затонувшей бронетехники. По силам ли вам сделать подобный подъем массовым?

– Подробнее об этих поисках могли бы рассказать ребята из Волгоградского областного центра патриотической и поисковой работы. Это они ведут работу, а мы в данном случае только консультируем. На данный момент мы выстроили следующий алгоритм взаимодействия: ребята находят технику, в том числе опираясь на ту документальную базу, которую мы предоставляем, восстанавливают картину событий, проводят работу по извлечению, далее уже вступаем в дело мы и занимаемся транспортировкой, оценкой, юридической очисткой и оформлением, а потом ремонтно-восстановительными и реставрационными работами. Пока прописан такой алгоритм. История с поднятым на днях Т-34 – тестовая. Попробуем сейчас, как говорится, набьем шишек… Это только на бумаге все гладко, а в жизни надо ходить по оврагам. Попробуем пройти эту дорогу, а потом будем уже трафаретно работать по другим боевым единицам.

То, что такая работа будет вестись, и что для нее есть желание и средства – это я могу подтвердить в полном объеме. Есть мое желание и желание ребят из комитета по делам молодежи и их подведомственных учреждений. Ведь на самом деле, подняв танк, мы такое большое дело сделали! Вопреки всему: неповоротливой системе, ограничениям – взяли, извлекли, достали… Сейчас бы нам еще личности членов экипажа выяснить. Узнать, кто был в танке, что за мужики в нем полегли… Я офицер, для меня это важно. Конечно, мы будем вести исследовательскую работу. Любой ценой. Вопреки всему. Потому что это наша страна, нам в ней жить. А у нас, извините, прошло 68 лет, а столько танков осталось неизвлеченных, столько людей непохороненных…

– Волгоград празднует очередную 68-ю годовщину победы советских войск под Сталинградом. Множество туристов и жителей нашего города придут к вам и увидят разрушающийся музей-панораму, который уже скоро по степени руинированности сравнится с мельницей. Вы планируете исправлять ситуацию?

– Я с вами очень во многом согласен. Я сам, когда все это вижу, испытываю практически физическую боль. Святынь, аналогичных нашей, в стране наберется едва ли больше чем пальцев на одной руке. Конечно, то самочувствие, которое сейчас испытывает музей, оставляет желать много лучшего. Мы будем стараться сделать все, что в наших силах. Сейчас формируем бюджетные заявки, кое-что зарабатывает и сам музей. Но при этом работа должна оставаться вдумчивой. Ведь это объекты историко-культурного наследия, и в их отношении действует много ограничений в части действующего законодательства, масса согласований, экспертиз. Даже намерение министерства культуры выделить солидные финансовые инъекции для восстановительных работ, сегодня не является гарантией, что все это будет энергично выполнено. Очень сложна сама процедура прохождения. Но эту работу надо делать, и этот путь надо пройти

Когда я пришел на должность, не было составлено даже нормальной бюджетной заявки. Предыдущее руководство как-то об этом не очень заботилось. "Забрасывались" цифры – и все. Заваливается "Родина-мать" – дайте нам столько-то денег! Извините, а изыскательские работы? А экспертизы, сметы, проекты? Это ведь кто-то должен делать. Сегодня, конечно, занимаемся реабилитацией музея-заповедника. Называть какие-то сроки не буду, это будет просто неумно. Но в настоящее время к нам хорошее отношение со стороны администрации области и министерства культуры. Министерство культуры включило нас в список особо ценных объектов на территории Российской Федерации. Нам это даст дополнительные гарантии, что мы сумеем привести музей в должный вид, и я могу констатировать это даже с оптимизмом.

– В прошлом году неоднократно расползались слухи о скором обрушении главного монумента Волгограда – "Родины-матери". Утверждается, что сдерживающие статую канаты пришли в негодность, грунтовые воды подтопили, и до падения монумента остались считанные сантиметры крена…

– Не надо доводить себя до паранойи. Понятно, что любой построенный дом по прошествии времени требует к себе внимания. А уж такой значимый монумент, как "Родина-мать" требует тройного внимания. Обидно, что он становится объектом эксплуатации каких-то там политических интересов, но с точки зрения технической и научной, у него вполне нормальное самочувствие. Другое дело, что, действительно, подошло время замены канатного хозяйства. Провели экспертизу, посмотрели – во многих канатах уже лопнули сердечники. Это нормальная, плановая работа, но она до этого никогда не велась. Да, были раньше подтяжки канатов, но сейчас уже требуется их замена. Эта работа обязательно будет выполнена. Но, повторюсь, никто никуда не падает. Более того, специалисты говорят, что "Родина-мать" будет стоять и без тросов и анкеров. Над ее созданием работала настолько грамотная инженерная мысль, там заложен такой запас прочности, что ни о каких апокалиптических перспективах говорить не приходится. Просто требуется своевременное обслуживание.

С другой стороны, есть факторы, которые заставляют обращать на себя внимание. Рядом с монументом находятся резервуары водоканала. Я ознакомился с документацией последних лет, и есть ряд факторов, которые можно назвать беспокоящими: это прорывы резервуаров и накопление грунтовых вод вблизи мемориала. Конечно, хотелось бы вывести резервуары из эксплуатации и спать спокойно. Тем более что с технической точки зрения эти резервуары не представляют никакой ценности для водоканала. Зато они представляют собой историческую ценность – даже на полотне панорамы изображены. Так что вопрос музеификации баков назрел, и их наличие могло бы стать хорошим инструментом для оживления экспозиции музея. А грунтовыми водами возле монумента мы занимаемся, спокойно над этим работаем, привлекаем и планируем привлечь научные кадры. Мне, к примеру, нравится идея привлечь специалистов из нашего ВолГАСУ, потому что там и теоретическая наука сильная, и практики есть хорошие. Один из них предлагает, кстати, внедрить 3D-мониторинг статуи, с демонстрацией всех колебаний, составления графиков, и даже показа самочувствия главного монумента в разное время года и суток. Прошел дождь, и через Интернет каждый сможет узнать насколько она стала тяжелее. Это, с одной стороны, собьет температуру у разных говорунов, а с другой –  снимет "головную боль" у министерства культуры, которому надоело уже опровергать всевозможные панические слухи.

– В связи с возможным предстоящим перепрофилированием здания Центрального универмага планируете ли расширять музей "Память"?

– Передача помещения под Центральным универмагом в оперативное управление музея-заповедника для нас событие достаточно отрадное. Еще до обнародования планов администрации Волгоградской области по будущей профильной принадлежности ЦУМа у нас уже была проведена совместная работа с территориальным управлением Росимущества. Мы получили письмо, в котором территориальное управление Росимущества по Волгоградской области предлагает нам взять в оперативное управление подвальные помещения площадью 1400 квадратных метров. Соответствующий документ мы обработали, осметили и отправили на утверждение в министерство культуры. Оттуда получили одобрение: берите и начинайте работать. Работу в практической плоскости мы начали и пока никаких серьезных вывихов не видим. Помимо подвальных помещений ЦУМа мы планируем включить в состав музея-заповедника бункер городского комитета обороны. Сейчас по этому поводу ведутся переговоры с администрацией города, и мы получили, правда, пока устные, заверения, что бункер будет нам передан. Я думаю, это насытит экспозиционную составляющую музея и добавит ему новых мышц.

– Экспозиция музея-панорамы не менялась в лучшую сторону с момента ее создания. Сейчас, по сути, это больше иллюстрация коммунистической идеологии 70-х годов, а не история Сталинградской битвы. Стоит ли рассчитывать на обновление?

– Обновлять экспозицию – это наша профессиональная обязанность. С другой стороны, я не очень согласен с самой постановкой вопроса о коммунистическом прошлом. Это наше прошлое. Так жила страна. Жила с этими идеями и этой идеологией. Естественно, экспозиция должна отображать идеологию того времени. Раз уж мы говорим об исторической правде, то значит, ее нужно придерживаться. Но при этом в стремлении за правдой нельзя доводить до исторических вывихов. Поэтому мы планируем внести более серьезную составляющую в экспозицию противоборствующей, германской, стороны.

Будем привлекать к работе немецких коллег и плотно с ними общаться. Что же касается коммунистического наследия в экспозиции, то заидеологизированность никогда никому на пользу не шла. Мы должны максимально точно и максимально объективно воспроизвести ситуацию того времени. Насколько потребует того имплантирование коммунистической идеологии в музейную экспозицию – настолько и будем это делать. Но канонизации в музее-панораме партийных бонз и чиновников того времени ждать не стоит. Этого мы не планируем.

Николай Смуров, портал V1.ru от 2 февраля 2011 г.