Просто мы воевали лучше ("Крестьянская жизнь" от 11 - 17 января 2008 г.)

Давно замечено: наш человек, с юных лет надевший шинель, становится военным до конца жизни. Меняются адреса службы и рода войск, растет он по служебной лестнице, прибавляя звезды на погонах, может даже уйти со службы в запас или в пожилые годы в отставку. Но в душе он все равно остается защитником Родины. Для него это самая важная задача и мужской долг на земле.

Так и полковник Борис Григорьевич Усик давно уже уволен в запас, но с военным ремеслом не расстается. Лет десять назад он был назначен

директором Государственного музея-панорамы "Сталинградская битва", и с тех пор стал ревностным хранителем нашей исторической памяти. В музее 135 тысяч единиц хранения. Однако это не склад древностей. Каждый

экспонат здесь работает на патриотизм, каждый документ живописует зримо и правдиво дела давно минувших дней. Поэтому без всяких натяжек можно назвать полковника Усика военным историком, о чем ярко свидетельствуют его книги и газетные публикации. Сегодня мы предлагаем нашим читателям одну из них. Кстати, Борис Григорьевич родился 9 января

1943 года. Как говорится, первый крик ребенка совпал с мощной победой в Сталинградской битве, завершившейся 65 лет назад. Редакция "КЖ" сердечно поздравляет Вас, Борис Григорьевич, с личным юбилеем.

Буквально через несколько дней исполнится 65 лет с того памятного всему миру дня, когда на землю многострадального Сталинграда наконец-то опустилась долгожданная тишина. 2 февраля 1943 года прозвучали последние залпы самого кровопролитного сражения в истории человечества. Сталинградская битва не только окончательно переломила в нашу пользу весь ход Второй мировой войны — она изменила историю человечества. И все мы — от мала до велика — законно гордились тем, что это именно наши отцы и деды сломали хребет фашизму.

Однако с ликвидацией Советского Союза потребовалось срочно менять как внешнюю, так и внутреннюю политику государства. Сообразно политике на скорую руку в очередной раз перекрашивали и идеологию, а заодно и историю государства российского. Случалось, черное выдавали за белое, а белое объявляли черным.

Идеологи нового исторического курса довольно, на первый взгляд, логично объяснили нам, что Сталин победил Гитлера лишь за счет неисчерпаемых людских ресурсов России. Мол, вообще любая наша победа была одержана лишь благодаря неисчислимым жертвам, брошенным на ее алтарь. Исследователи соревновались, кто из них назовет еще большую цифру наших потерь в этой войне. Называли и 40, и 50 миллионов — это только убитыми! Остановились, кажется, на 65-ти. Выше было просто некуда — таково было все мужское население довоенного Советского Союза, включая, естественно, грудных детей и глубоких стариков. Причем мало кто из исследователей утруждал себя ссылкой на какой-либо исторический документ, подтверждающий эту фантастическую цифирь. Вся эта "высшая математика", как правило, опиралась лишь на некие умозрительные расчеты и выкладки. Но этим горе-историкам "новой волны" все равно было слишком далеко до "отца" дезинформации доктора Геббельса. Тот еще в 1944 году объявил миру, что Сталин умудрился утаить от цивилизованной Европы целый миллиард (!) своих "азиатов".

И все эти гигантские средства и усилия были потрачены лишь на то, чтобы еще и еще раз убедить нас в том, что "...глупая нация победила умную лишь ценой колоссальнейших потерь и в страхе перед жесточайшим террором со стороны карательных органов...".

Но давайте, наконец, попробуем поспорить с этой точкой зрения. Вот что в январе 1943 года писала британская газета

"Гардиан", которую уж никак не заподозришь в симпатиях к нашей стране: "В современном мире национальная храбрость не редкое качество. Это вселяет новую веру в силу духа человека. Такую храбрость в большей или меньшей степени можно отметить в народах всех стран, захваченных фашистами. Но она принимает особенно драматическую форму в героизме, с которым русские встречают несчастья, вызванные жестокой войной. Русские теперь жертвуют всем, что они имели, не думая о потерях и боли. Это заставляет Запад пересмотреть свои прошлые суждения об общественном строе и истории этого народа".

Давайте и мы, вслед за нашими давними союзниками и недавними противниками, попытаемся изучать нашу собственную историю не по скандальным публикациям в желтой прессе, а по историческим документам и по воспоминаниям тех, кого уж никак не обвинишь в любви к России, — тех, кто сражался против нас в той страшной войне с оружием в руках.

Начнем, пожалуй, со знаменитого приказа Верховного Главнокомандующего № 227, более известного историкам как приказ "Ни шагу назад!". Не буду приводить его целиком, подчеркну лишь главное. Вот о чем в нем говорится: "...После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей... у нас теперь уже нет преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба». И далее: «Надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке, такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага".

Вот видите, Верховный Главнокомандующий перед всем миром открыто признает, что более 70 миллионов человек осталось на территории, оккупированной гитлеровцами, что уже к лету 1942 года преимущество перед Германией и в людских ресурсах, промышленном потенциале и в военной технике Советский Союз уже утратил. Преимущество это отчасти вновь появилось лишь в ходе войны. Так почему же тогда Советский Союз победил в этой самой страшной в истории человечества войне на уничтожение? Ответ на этот вопрос не так уж и сложен, как это может показаться на первый взгляд. Ответ на этот вопрос я вынес в заголовок своей статьи: просто мы воевали лучше! Потому и победили!

В авангарде фашистских полчищ в июне 1941 года одним из первых вступил на нашу землю некто Отто Скорцени — гениальный диверсант, будущий освободитель Муссолини. Вот буквально первое его впечатление о стране, в которую они вторглись, и обо всем Восточном походе в целом: "То, что мы увидели собственными глазами, не просто поразило нас, но и заставило осознать: война на Востоке будет кровавой и безжалостной... Русские наносили нам жесточайший урон своей выматывающей душу тактикой. Мы многому научились у русских".

Неправда ли, трогательное признание. Взрослый и умный человек может еще чему-то научиться лишь у того, кто делает это "что-то" лучше тебя. И бравый вояка, настоящий "пес войны" Скорцени это открыто признает. И, кстати, не он один. Тем самым как бы подчеркивается, что быть в конечном итоге побежденным более сильным и умелым противником в какой-то мере даже лестно, а вот проиграть заведомо слабому и глупому — унизительно, да и невозможно тем более, для "сумрачного тевтонского гения".

Уважением к своему противнику "грешит" почти каждый из тех немцев, кто прошел через Восточный фронт и умудрился остаться в живых. Особенно ярко и, если хотите, выпукло это уважение проявляется у тех из них, кто сражался с нами в Сталинграде. Даже в доступных широким читательским массам источниках свидетельств тому сотни, если не тысячи. Причем воспоминания, скажем, генерала, маршала или простого солдата-фронтовика разнятся друг от друга лишь уровнем информированности и глубиной знания обстановки, но никак не общим смыслом, содержанием. И это понятно: фельдмаршал Паулюс и его адъютант полковник Адам в своем штабе видели и переживали нечто иное, чем полковой разведчик капитан Иоахим Видер или, скажем, рядовой Франц Запп в окопе на передовой.

Немецкий военный историк Пауль Карелл пишет: "Бой на севере Сталинграда был ближним боем. Русские, которым особенно хорошо удавалась оборона, пользовались своим превосходством в маскировке и умелым использованием местности, они были гораздо лучше обучены искусству уличного и баррикадного боя". Эту же мысль независимо от Карелла подтверждает и еще один немецкий военный историк Манфред Кериг: "Взять Сталинград не удалось по трем причинам: отсутствовали необходимые силы пехоты, мощной артиллерии, не хватало боеприпасов. Но самое главное, не хватало опыта ведения уличных боев, боев в зданиях. Именно этому последнему недостатку и приписывается причина огромных потерь. Лишь к концу войны осознали, что к этому виду боя необходимо готовить специально". О том же самом еще в начале Восточного похода говорил и великий Скорцени!

Окончательной доработкой тактики ведения уличного боя занимался в Сталинграде один из самых, на мой взгляд, талантливых полководцев Второй мировой — Василий Иванович Чуйков. Его личный и обобщенный им опыт уличных боев в городе в конце концов оформился в "Устав штурмовых групп", который потом успешно применялся в ходе всей войны, в том числе и в ходе битвы за Берлин.

Германская военная стратегия в Сталинградской битве вообще работала несколько в ином ключе, чем советская. Утром 30 января 1943 года рейхсмаршал Геринг выступил по германскому радио с пропагандистской речью, в которой сравнивал германские войска в Сталинграде с древнегреческим царем Леонидом и его знаменитыми 300 спартанцами: "Немецкие герои на Волге полягут костьми ради Германии, как то повелевают законы войны!..". От окруженной нашими войсками группировки требовалось, чтобы к десятой годовщине тысячелетнего рейха немецкие солдаты преподнесли своему фюреру небывалый подарок — новый исторический эпос! По тем же причинам 6-й армии неизменно запрещались всякие попытки прорыва. Отсюда же вытекали и бессмысленные, погубившие сотни тысяч жизней приказы сопротивляться до конца.

В начале сентября 1942 года в штаб 6-й немецкой армии вдруг стали прибывать много новых офицеров и солдат. Они не были простым пополнением из глубокого тыла. Они называли себя "командой по учету" и на передовую не спешили. Оберквартирмейстер 6-й армии дал полковнику Адаму, адъютанту Паулюса, такое объяснение столь неожиданному визиту: "Указания и приказы эти люди получают прямо из ставки фюрера. Их задача — на крупных заводах взять на учет оборудование, полуфабрикаты и сырье, и все это немедленно отправить в тыл". Свою точку зрения на это высказал адъютанту и сам Паулюс: "Ну как, Адам, что вы скажете по поводу нашего нового пополнения? От заводов остались лишь груды развалин. Да и кто здесь, в конце концов, будет грабить? Мои солдаты заняты совсем другим!".

И сам Паулюс, и его адъютант Адам,иподавляющеебольшинство прочих германских военачальников важнейшей причиной катастрофы фашистских войск в Сталинграде считали недооценку Гитлером и германским генеральным штабом сухопутных войск сил и возможностей Красной Армии. Но ведь именно они, то есть командование шестой армии неоднократно заверяли своего фюрера в том, что Сталинград уже почти взят, что еще одно усилие, один батальон — и Сталинград будет взят завтра, или, в крайнем случае, послезавтра и т.д. Поверив этим обещаниям, Гитлер еще 24 сентября 1942 года уволил требовавшего немедленного прекращения наступления на Сталинград начальника генерального штаба сухопутных сил генерала Гальдера. Так почему же в катастрофическом для фашистов просчете, в конце концов, оказался виноват один только Гитлер? Спасибо, что хоть на "генерала Мороза" не валят, как под Москвой зимой 41-го!

На вопрос командующего Донским фронтом генерала Рокоссовского, окажется ли 62-я армия в состоянии отразить натиск противника, если окруженные предпримут отчаянную попытку прорваться, легендарный командарм-62 Чуйков ответил: "Армия Паулюса — уже не армия, а окруженный лагерь для военнопленных!".

Однако немцы в плен сдаваться без приказа не спешили. Не отдавал приказа о сдаче в плен своим солдатам и Паулюс на том основании, что сам не получал его из Берлина. Когда же новоиспеченный фельдмаршал, наконец, лично сдался в плен в подвале волгоградского универмага, он отказался отдать приказ о капитуляции своим войскам на том основании, что уже не является командующим 6-й армии.

Вот ведь какая трогательная забота о чистоте собственной полководческой репутации! Во сколько десятков тысяч жизней обошлась она немецкому, да и нашему народу?! Из 130 тысяч фашистских солдат, попавших в плен в Сталинградском «котле», 90 тысяч — это остатки 6-й армии Паулюса. Из всего этого

гигантского количества пленных в фатерлянд после войны вернулось около семи тысяч человек. Остальные умерли в плену еще до окончательного наступления весны.

У подножья мелового холма неподалеку от Бекетовки и Котлубани, — там, где во время войны находились лагеря военнопленных "Красноармейск №108/1" и "Бекетовка №108", есть две братские могилы, в каждой из которых лежит более 35 000 немцев. Они умирали от ран, тифа, тяжелейших обморожений, а самое главное, от неотвратимого белкового голодания, — когда исчерпавший все свои ресурсы человеческий организм начинает кормить себя уже за счет собственной мышечной ткани. Процесс этот остановить уже невозможно. Это было расплатой, Божьим судом. А ведь точно так, уже в глубоком нашем тылу, на руках бессильных что-либо изменить врачей, один за другим — сотнями умирали дети, вывезенные из блокадного Ленинграда по Дороге жизни.

Поразительно, но война продолжалась и в лагерях! Взаимное ожесточение принимало порою просто дикие формы. Анна Сидорова была медсестрой в полевом госпитале для немецких военнопленных: "На станции Ильмень Руднянского района соорудили лагерь для военнопленных. Обход больных делали немецкие врачи. К немецкому врачу были прикреплены и наши медсестры. При обходе землянок, военнопленные со второго этажа нар собирали с себя вшей и бросала их в нас. В результате 50% сестер переболели тифом".

Если бы Паулюс в тишине и покое своего бункера не дожидался фельдмаршальского звания, а нашел в себе мужество и силы отдать приказ о капитуляции обреченной группировки хотя бы в декабре, сколько десятков тысяч человек остались бы в живых?! Впрочем история, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Стало быть, и в нашем рассказе никаких «если бы» больше не будет! Присвоение Паулюсу 30 января — в день десятилетия прихода Гитлера к власти — звания фельдмаршала было последним взлетом стратегического гения фюрера в Сталинграде. Это случилось всего за два дня до окончательной капитуляции немецко-фашистской группировки. Расчет был прост: не было в истории прецедента, чтобы германский фельдмаршал сдался в плен врагу. Фюрер надеялся, что Паулюс покончит с собой, тем самым, добавив еще одну драматическую страницу в небывалый героический эпос.

Но все вышло по-другому. Когда атакующие бойцы 64-й армии генерала М. С. Шумилова 31 января ворвались в подвал универмага, в одной из комнат им навстречу поднялся пожилой, до крайности изможденный человек. Он выложил на стол свой вороненый пистолет и тихим, почти неслышным голосом произнес: "Цу енде!" — конец! Это и был новоиспеченный германский фельдмаршал Фридрих Паулюс.

Еще одним неопровержимым доказательством тому, что победа под Сталинградом была достигнута не числом, а умением, было соотношение сил германской и Красной Армии на 1 декабря 1942 года. Повторю, это не высосанные из пальца домыслы, а исторический, никем и никогда не опровергнутый документ. Итак, 68 советских дивизий противостояли 48 немецким (соотношение 1,45:1); красноармейцев было 854 776, гитлеровцев 846 000 (практически 1:1); советских танков 797, немецких 770 (1:1); по артиллерии и авиации соотношение было тоже примерно равным. Тройное превосходство советская сторона имела только по крупнокалиберным минометам. Зато противник превосходил Красную Армию в полевой артиллерии. Непосредственно же против окруженной группировки действовало 43,5 советских дивизий в составе 479 672 человек; 456 наших танков противостояли 340 (1,3:1). Как видим, соотношение сил было практически равным.

В более чем полтора миллиона погибших обошлась Германии эта авантюра. Брошенный своим командованием на произвол судьбы германский солдат в очередной раз показал свое умение сражаться до последнего вздоха и не отступать без приказа. Он еще мог выиграть отдельное сражение, может быть еще одно, или даже два, но победить в этой войне ему уже было не по силам. И вовсе не потому, что он сам был чем-то плох, а потому, что мы воевали лучше, еще лучше, чем он. Да, враг был храбр! Тем выше наша слава! Главное и неопровержимое доказательство тому — славная 65-летняя годовщина нашей победы, которую все мы будем отмечать через несколько дней!

Борис Усик,

директор музея панорамы "Сталинградская битва", полковник запаса

"Крестьянская жизнь" от 11 – 17 января 2008 г.